Переполох. Стих Андрея Лупана.
Вот какой переполох
захватил село врасплох…
Сколько шуму, сколько крику!
Погоди-ка, погляди-ка —
все от мала до велика суетятся,
гомонят, спорят, ссорятся, кричат…
А всему, всему причиной
кум Тэнасе и Грэкина.
Вспомни-ка ее быстрей —
эту тетушку-болтушку,
краснощекую толстушку
с полной хатою детей…
За бревенчатым мосточком,
как минуешь сельсовет,
повернешь направо…
нет,
влево, и за уголочком,
у дороги, над ручьем,
рядом с мельницей их дом.
Как-то поздно вечерком
ей откуда-то кричат:
— Тетка, тетка, выйди в сад!
— Что такое? Кто зовет? —
тетушка не разберет.
Подошла она к забору,
раскричалась:
— Так и сяк,
кто пришел в такую пору,
чтоб дразнить моих собак?
Присмотрелась, видит —
это председатель сельсовета
Костя, тетки Марфы сын.
Ну, товарищ Константин…
С ним Грэкина
возле тына
задержалась, заболталась.
Он с подходом:
как да что там?..
Речь ведет о том о сем…
Шепчет что-то, а потом
достает газету:
— Это
напечатано тут где-то,
мы сейчас с тобой прочтем..
А Тэнасе вышел в сад,
возвращается назад.
«Кто с Грэкиной?
И о чем возле тына говорят?»
И берет его досада:
«Что такое, что им надо?»
Наконец, расправив грудь,
он к воротам держит путь,
а жена ему в ответ:
— Уходи, у нас секрет.
— Что? Секреты?!
Это ново,
не слыхал еще такого!
Не балуй ты, баба, лучше.
И еще, на всякий случай,
он цигарку закурил:
дескать, он не испугался.
И помялся, потоптался
и домой пошел с чем был…
— Ну и женушка, жена!
Ладно…— Вскоре и она
воротилась со двора.
Тут меж ними до утра
завязались разговоры,
пересуды, ссоры, споры,
но она твердит одно:
— Хочется уже давно
побывать мне в Кишиневе,
там, быть может, даже слово
на собрании возьму…
— Что такое, не пойму!
А не нюхала ль, Грэкина, ты хорошей хворостины?—
А она в ответ:— Как знаешь, но не плачь, коль прогадаешь.
Есть теперь такой закон: запрещается бить жен. —
У Грэкины тон победный, и взгрустнул Тэнасе бедный:
«Попаду еще в беду, в самом деле пропаду».
А дождался он утра — все равно жена Грэкина
не пошла к нему с повинной,
а собралась,попрощалась:
— Мне на станцию пора.
Зашумело все село, и пошло, пошло, пошло…
— Ну, что скажешь?
— Вот беда…
— Убежала!
— С кем?
— Куда?
— Ну а дети?
— Что там дети!
— Знаем мы проказы эти!
— Стыд какой!
— Беда…
— Да, да…
— Тсс… А я слыхала…
— Что?
— Утро все она старалась,
завивалась, одевалась,
туфли новые, пальто — все взяла…
— Ну и дела!..
— Застегнулась,
затянулась, даже и не обернулась
и ушла…
— Ушла?
— Ушла!..
А Тэнасе возле хаты ходит, словно виноватый.
«Ну и время наступает: что к чему — понять бы рад,
жены в городе гуляют, а мужья — корми цыплят».
Кто пройдет и ухмыльнется, кто легонько улыбнется,
каждый хочет подзадорить:
— Дядька, ты куда глядел?
— С кем успел жену проспорить?
— Что, Тэнасе, овдовел?
А Тэнасе лишь вздыхает,
ничего не отвечает.
Третий день — все только судят:
— Что же будет?
— Что же будет?
— Что случилось?
— Неизвестно!
— Интересно!
— Интересно!
На четвертый, вечерком, языки чуть притомились,—
тут-то главное случилось: вдруг Грэкина воротилась.
Бабы все за ней бегом, а она — не странно ль это?—
едет в бричке сельсовета.
Все сбежались, от народа улица темным-темна.
Вот и хата, и у входа мужа обняла жена
и целует прямо в губы.
Глянуть дорого и любо!
Муж стоит, едва мигая, ничего не понимая,
а Грэкина лишь смеется:
— Что тут надо понимать?
По заслугам воздается —
Орден Женщинам дается
я ведь Героиня-мать..»
И веселье ж тут настало!—
всё село заклокотало,—
К самый раз к столу присесть!
И стаканы зазвенели,
все сидели,
пили-ели,
песни пели,
снова пили,
снова ели,
воздавая тетке честь…
Ну а бабы…
Ох уж бабы!—
всё ведь выпили до дна
и орут:
— Вот я хотя бы,
равно я бы не могла бы
отличиться, как она? —
Никакого с ними сладу,
««играла зависть в них:
— Мне-то кто же даст награду,
равно хуже я других?..—
Что им скажешь?
Где взять слово,
чтоб ответить им толково?
Но и муж не растерялся,
Кfк ответить догадался:
Бабы, зря вы не кричите,
Вам совет хороший дам:
столько же детей взрастите,
И награда будет вам!—
Сколько шуму, сколько крику,
все от мала до велика суетятся, гомонят,
и хохочут, и кричат,
а всему, всему причиной наша тетушка Грэкина…
Вот какой переполох захватил село врасплох!